Узнав диагноз — рак, — человек может испытывать самые разные эмоции: страх, гнев, грусть, вину, беспомощность, беспокойство. И, конечно, задаваться вопросом: «Почему я?» Так было у нашего автора Елены Акарачковой, которая пережила рак молочной железы. В этом материале она рассказывает, через какие стадии человек проходит во время борьбы с любым видом рака и как вернуться к прежней жизни (да, это возможно).
Когда узнаешь о диагнозе, трудно преодолеть первоначальный шок. Человек теряет уверенность, не знает, как жить и что делать дальше. Это приводит не только к мыслям о самоубийстве, но порой и к их реализации. Нередко возникают сомнения в диагнозе, в тактике лечения и рекомендациях врачей. Сознание пытается вытеснить сам факт болезни и все, что с ней связано. Почва уходит из-под ног — так можно охарактеризовать состояние, которое испытываешь.
И диагноз «рак», и часто калечащее лечение, его последствия — все это оставляет глубокие шрамы не только на теле, но и в психике. Например, после химиотерапии у пациентов может возникнуть тотальная алопеция. Часто проводишь параллели между выпадающими волосами и медленной мучительной смертью. Каждая прядь волос, которую видишь на расческе, на подушке после сна, отзывается тяжелой эмоциональной реакцией, только усиливающейся на фоне телесных побочных эффектов химиотерапии. В этот период многие говорят о чувстве потерянности и опустошения. В итоге резко снижается самооценка и блокируются мысли о будущем. И все это происходит в течение первых двух курсов химиотерапии. Попытки носить головной убор еще больше разочаровывают: кажется, что так ты сообщаешь окружающим о своей беде. А жалость еще сильнее подавляет.
Этой борьбе мешают усталость и тошнота. Они есть практически у всех пациентов и часто настолько интенсивно выражены, что лишают самостоятельности. Люди неделями не могут подняться и вынуждены лежать в постели. Трудно открыть глаза, встать и пойти в ванную. Нет сил есть, да и аппетита нет, все время тошнит. Каждый последующий курс химиотерапии усиливает эти ощущения. Это очень тяжело для тех, кто до болезни вел активный образ жизни. Так было и со мной. Недавно ты был полон жизненной энергии, но теперь силы постепенно покидают тело. Как будто кто-то или что-то вытягивает их тонкой ниточкой. В это время очень много мыслей, чаще негативных. Но анализируя свои переживания, много думая о том, какие испытания преодолеваешь, начинаешь осознавать, что жизнь — бесценный дар. И этот новый взгляд на жизнь и себя с другой стороны расставляет новые приоритеты. Лечение рано или поздно закончится, силы восстановятся, и тратить их на негативные мысли неправильно. Это должна быть моя, но уже другая жизнь, в которой будет любовь, забота и уважение к себе.
Не только физическая, но и в большей степени психологическая адаптация к болезни и побочным эффектам лечения позволяют выстроить новую концепцию существования. Рак как черта в жизни, когда полученный опыт помогает решать проблему положительным образом, способствует принятию помощи врачей. Хороший контакт с врачом позволяет не просто адаптироваться, приспособиться к болезни, а выйти на другой уровень самовосприятия и повысить самооценку¹.
Что происходит, когда основное лечение рака завершено? Борьба не заканчивается. Ты перешагнул черту смертельной болезни. Кому-то повезло, и он свободен от рака, кому-то повезло меньше, есть метастазы и сохраняется риск рецидива. В любом случае первый этап пройден. Конечно, он может быть разным по длительности: от нескольких недель до года и более. Но ты выжил, обрел новый опыт и нового себя.
Начинается следующий период — возвращение. Он состоит из двух этапов: раннее (первые два года после диагноза) и долгосрочное выживание (через пять лет). Во время лечения у большинства пациентов одинаковые телесные и психологические переживания. Но после окончания терапии пути резко расходятся. Многое на этапе возвращения к обычной жизни зависит от личности пациента, от того, насколько болезнь изменила его, сделала сильнее или сломала. В этот период можно испытывать самые разные ощущения — от страха рецидива, депрессии, слабости, когнитивных нарушений, боли (и физической, и душевной) до непреодолимого желания быстрее выйти на работу или всеми способами получить инвалидность. Выраженность этих мыслей, их присутствие в повседневной жизни колеблется. Они усиливаются к очередному контрольному обследованию, хотя в первые два года после болезни количество визитов к врачу сокращается. Каждое обследование вызывает сильный стресс. Посещение онкодиспансера сопровождается возвратом всех неприятных ощущений, которые были на химиотерапии. Я, например, понимала, что все хорошо, но ничего не могла сделать с возрастающим страхом и беспокойством. Это уже как рефлекс.
Даже пятилетний рубеж выживаемости не гарантирует, что рак не вернется, как и не гарантирует, что физическое и психическое восстановление завершилось. Например, депрессия после постановки диагноза может сохраняться до 10 лет. При этом наибольший риск у молодых пациентов с семейными конфликтами, низкой социальной поддержкой, нарушениями сна и астенией².
Несмотря на испытанные трудности, большинство выживших после различных видов рака видят пользу в полученном опыте. Это касается их психосоциальной жизни. 50–80 % пациентов после лечения говорят об укреплении и пересмотре межличностных отношений, переоценке жизни и приоритетов, более внимательном и бережном отношении к здоровью. Пережитый стресс мотивирует изменить что-то в жизни, чтобы избежать угроз, связанных с раком, как физических, так и психологических. Пациент получает бесценный опыт преодоления стрессов, а это — благоприятный фактор для психологической адаптации в случае рецидива².
Многие люди возвращаются к работе, но большинство уже не может трудиться как до заболевания. Факторы, ограничивающие возобновление деятельности: выраженный физический дефект, пожилой возраст, низкий социоэкономический статус и тяжелый физический труд. Но человек не может быть вне социума. Пережив опыт диагностики и лечения рака, ты закаляешься. В этот период переоценка жизни помогает найти другие варианты самореализации, чтобы работа не была источником стресса. Новые виды деятельности дают выжившим возможность сохранить (а порой и поднять) самооценку и социальную активность, позволяют отвлечься от болезней².
Я врач-невролог, доктор медицинских наук. Работа с пациентами и научные исследования составляли основную часть жизни. Это была взаимная любовь, но она сопровождалась постоянным стрессом. Психологическое давление социума, недосыпание, отсутствие отдыха и другие факторы истощали адаптационный резерв, снижали стрессоустойчивость. В июле 2014 года, через восемь месяцев после рождения ребенка, у меня диагностировали рак молочной железы. Третья стадия на фоне саркоидоза, хотя не было никаких симптомов ни со стороны груди, ни со стороны легких. В конце месяца мне сделали операцию, тотальную мастэктомию, удалили молочную железу с подлежащими тканями и лимфоузлами, а также часть легкого.
Операция была довольно калечащая. Но еще в больнице я стала постепенно расширять физическую активность, чтобы предупредить лимфостаз и возможные проблемы с плечевым суставом. Это были ежедневные прогулки в больничном саду. Еще до болезни я практиковала йогу. Поэтому через три недели после операции подключила некоторые асаны на растяжку и дыхание. Нужно было готовиться к тяжелой химиотерапии, она должна была начаться в сентябре. Йога спасала не только физически, но и духовно. Часто даже жить не хотелось, хотя между курсами химиотерапии я пыталась работать: писала статьи, читала лекции, помогала подругам по несчастью.
В марте 2015 года начался курс лучевой терапии. Я понимала, что будет мощный фиброз тканей, это приведет к отекам и другим неприятным последствиям. Чтобы ткани оставались эластичными, еще активнее стала заниматься физкультурой и йогой. Добавила упражнения на растяжку, скручивания и перевернутые позы.
В моей ситуации потеря волос не казалась тяжелой утратой. У меня было желание жить, а с волосами или без — уже не важно. Один раз на лекцию я надела парик и чувствовала себя отвратительно. Мне казалось, все видят, что это не мои волосы, и какие у меня жуткие темные круги вокруг глаз на фоне бледной кожи лица. На этом мой опыт с париком закончился. В холодное время года я носила стильные шапки, а когда потеплело, ходила лысая. После химиотерапии волосы стали отрастать, и через три месяца уже было подобие очень короткой стрижки.
Сегодня я переступила порог пятилетней выживаемости. Могу сказать, что все годы борьбы за жизнь были реальной борьбой. Как врач я сразу понимала: победить рак очень сложно, но выйти в длительную ремиссию возможно. Для этого нужно изменить свою жизнь, чтобы в ней не было места стрессам и негативным факторам, которые повышают риск рецидива. Занятия спортом дали возможность чувствовать себя здоровым человеком. Ослабленное лечением тело со временем стало более крепким, выносливым, сильным. Йога помогала успокоиться и расслабиться.
Сегодня у меня нет лимфостаза, руки абсолютно одинаковые в объеме, нет ограничений движений плечевого сустава. Важную роль здесь сыграла помощь семьи и коллег, питание, режим, смена работы. Я перестала трудиться в авральном режиме и занялась тем, что для меня важно и интересно. И, конечно же, придавала и придает силы семья, особенно маленький мальчик, который должен расти и видеть маму.
Опыт, который дает рак, бесценен, и порой именно он помогает жить дальше.
- Rev Bras Enferm. 2019 Dec;72(suppl 3):103-110. doi: 10.1590/0034-7167-2018-0165. Perception of women with breast cancer undergoing chemotherapy: a comprehensive analysis. Medeiros MB¹, Silva RMCRA¹, Pereira ER¹, Melo SHDS¹, Joaquim FL¹, Santos BMD¹, Goés TRP
- American Psychological Association 2015 Vol. 70, No. 2, 159–174 Life After Diagnosis and Treatment of Cancer in Adulthood Annette L. Stanton, Julia H. Rowland, Patricia A. Ganz.
M-RU-00003364 Июнь 2021